Село Тарутино, давшее название военному лагерю русской армии и сражению, располагалось на Старой калужской дороге примерно в 80 км от Москвы, на правом берегу реки Нары. Этот населенный пункт, оказавшись в центре разыгравшихся в октябре 1812 г. событий, стал олицетворением важного для исхода войны переломного периода. В это время в противоборствующих армиях произошли неожиданные метаморфозы. Главнокомандующий Великой армией, император французов Наполеон, вступивший в Москву победителем, оказался к началу октября в положении побежденного, ищущего мира, полководца. Напротив, главнокомандующий русскими армиями светлейший князь М.И. Голенищев-Кутузов, не решавшийся подвергать армии риску сражения и оставивший первопрестольную без боя, к началу октября имел реорганизованную и боеспособную армию, готовую продолжить борьбу с войсками Наполеона.

Характеризуя этот блестящий для русского оружия период, Кутузов в письме к владелице Тарутино А.Н. Нарышкиной писал в конце 1812 г.: «Село Тарутино, вам принадлежащее, ознаменовано было славною победою русского войска над неприятельским. Отныне имя его должно сиять в наших летописях наряду с Полтавою, и р. Нара будет для нас так же знаменита, как и Непрядва, на берегах которой погибли бесчисленные ополчения Мамая. Покорнейше прошу вас, милостивая государыня, чтоб укрепления, сделанные близ с. Тарутина, укрепления, которые устрашали полки неприятельские и были твердою преградою, близ коей остановился быстрый поток разорителей, грозивший наводнить всю Россию, - чтобы сии укрепления остались неприкосновенными. Пускай время, а не рука человеческая их уничтожит; пускай земледелец, обрабатывая вокруг их мирное свое поле, не трогает их своим плугом; пускай и в позднее время будут они для россиян священными памятниками их мужества; пускай наши потомки, смотря на них, будут воспламеняться огнем соревнования и с восхищением говорить: вот место, на котором гордость хищников пала перед неустрашимостью сынов отечества! » .

Началом этого переломного периода можно считать 14 сентября 1812 г. - день оставления русскими войсками Москвы и вступления в нее Великой армии. А завершился он 18 октября, когда на границе Московской и Калужской губерний при реке Чернишне русские войска с успехом атаковали оторванный от главных сил отряд маршала империи И.-Н. Мюрата.

Этот бой во Франции был назван боем у Винькова. В России первоначально существовали различные варианты обозначения. С одной стороны, наблюдалось стремление указать непосредственное место боя (сражение при реке Чернишне или селе Рождественно), с другой - подчеркнуть, что победа русского оружия явилась закономерным следствием усиления войск в Тарутинском лагере, находившемся примерно в 8 км от места противоборства (сражение при селе Тарутино, Тарутинская битва, Тарутинское дело и т. д.). Впоследствии наибольшее распространение получило название Тарутинское сражение, которое в конечном итоге и утвердилось в российской историографии.

Тарутинское сражение открыло новый этап Отечественной войны 1812 г. Оно положило конец бездействию главных сил противоборствующих армий и ознаменовало собой переход к заключительному периоду кампании, который завершился отступлением и практически полной гибелью Великой армии. Поражение, нанесенное русскими войсками 18 октября 1812 г. Мюрату, стало своеобразным символом скорой победы над противником. Именно такую оценку дали впоследствии Тарутинскому сражению участники событий. Например, командующий артиллерией 3-го корпуса кавалерийского резерва полковник Ш.П. Гриуа, описывая в своих воспоминаниях вечер 18 октября 1812 г., отметил, что «встревоженные последствиями, какое могло иметь это дело, мы были все же очень далеки от мысли о длинном ряде ужасов, ожидающих нас. Увы! Это дело было только предвестием наших бед: начиналось злосчастное отступление ». Вспоминая Тарутинский бой, начальник штаба 16-й пехотной дивизии 5-го армейского корпуса Я. Вейссенгоф писал, что «с этого дня началось наше отступление к польским границам и те бедствия, которые невозможно описать ». В свою очередь состоявший при Главном штабе русских армий поручик М.М. Евреинов заметил: «Можно сказать, что Тарутинское дело положило начало всех наших будущих побед и причинило совершенную гибель Наполеона и всей его армии » .

Однако, несмотря на важное место, которое занимает Тарутинское сражение в истории войны 1812 г., оно до сих пор остается недостаточно изученным. В изданных как в России, так и за рубежом научных и популярных работах период подготовки сражения и его описание носит поверхностный, а нередко противоречивый, характер. Наличие фактических ошибок и спорных вопросов, слабость источниковой базы, недостаточность детализации и полноты описаний делает Тарутинское сражение малоизученной страницей истории войны 1812 г., исследование которой позволит получить более полное представление о событиях, оказавших влияние на дальнейший исход кампании.

Данная работа имеет своей целью с возможной полнотой реконструировать ход военных событий переломного периода, акцентировав особое внимание на сражении 18 октября 1812 г. В ней, на основе архивных и опубликованных документов военного командования, а также - на введенных в научный оборот воспоминаниях участников сражения, дневниках и письмах, рассматривается фланговый маневр и движение русских войск к Тарутино, анализируется процесс подготовки и ход Тарутинского сражения .

От Москвы до Тарутино

Русские войска вступили в Тарутинский лагерь 3 октября 1812 г., после совершения флангового маневра и отступления по Старой калужской дороге. Этим событиям предшествовало оставление Москвы, которую русские армии покинули 14 сентября 1812 г. Войска проследовали через город и вышли на главную почтовую дорогу, ведущую в Рязань. Анализ документов Главного штаба показывает, что фланговый маневр, осуществленный в сентябре 1812 г. русскими войсками, не был заранее спланирован, как считали некоторые современники и многие историки. Еще 13 сентября, на военном совете в Филях, были названы два возможных направления действия войск. Первое - восточное, на Владимир, было предложено главнокомандующим 1-й западной армией М.Б. Барклаем де Толли. Это движение обеспечивало прямое сообщение с Санкт-Петербургом и прикрывало территории к северу и востоку от Москвы. Второе направление - южное, на Калугу, давало возможность воздействовать на коммуникационную линию армии Наполеона и сохранить связь с войсками, военными ресурсами и продовольственными базами, расположенными в южных и западных регионах. Это направление было предложено по одним данным бароном Л.Л. Беннигсеном, исполнявшим должность начальника Главного штаба соединенных (1-й и 2-й западных) армий, по другим - К.Ф. Толем - генерал-квартирмейстером 1-й западной армии, фактически исполнявшим должность генерал-квартирмейстера соединенных армий .

Преимущество фланговой позиции на одной из Калужских дорог было очевидно. Но реализация этой идеи всецело зависела от дальнейших действий Наполеона: будет он продолжать активно преследовать русские войска или остановится в Москве. Поэтому умудренный военным опытом главнокомандующий армиями Кутузов, отличавшийся осмотрительностью и избегавший рискованных шагов, принимал свои решения в соответствии со складывающейся обстановкой, а не действовал слепо по заранее спланированной схеме. Очевидно, что Кутузов первоначально предполагал сохранить сообщение с Рязанью и Владимиром. Именно к этим пунктам 13 сентября 1812 г. он распорядился направлять подкрепления и провиант . Показательно, что еще 10 сентября главнокомандующий приказал весь собранный в Калуге запас продовольствия отправить к Владимиру. Это предписание было получено калужским губернатором П.Н. Кавериным 12 сентября и в тот же день он сообщил Кутузову, что транспорты будут направлены к месту назначения через города Алексин, Каширу, Коломну и Егорьевск . 14 сентября Кутузов предписал командиру 9-го резервного полка следовать «на Богородск к Владимиру, куда и армия с Рязанской дороги поворачивает» .

Тарутинский бой - сражение, состоявшееся 6 октября (18 октября) 1812 года в районе села Тарутино Калужской области между русскими войсками под командованием фельдмаршала Кутузова и французскими войсками маршала Мюрата. Бой также называется битвой под рекой Чернишнею, Тарутинским манёвром или сражением в Винково. Победа при Тарутине была первой победой русских войск в Отечественной войне 1812 года. Успех укрепил дух русской армии, перешедшей в контрнаступление.

Предыстория

После оставления Москвы армия Кутузова к началу октября расположилась в укреплённом лагере близ села Тарутина за рекой Нарой (примерно на границе Московской области к юго-западу от Москвы). Русская армия получила отдых и возможность пополнить материальную часть и живую силу. Наполеон, заняв Москву, оказался в затруднительном положении. Французские войска не могли полностью обеспечить себя необходимым в Москве. Развернувшаяся партизанская война препятствовала нормальному снабжению армии. Для фуражирования французам приходилось отправлять значительные отряды, которые редко возвращались без потерь. Для облегчения сбора провизии и охраны коммуникаций Наполеон был вынужден держать крупные войсковые соединения далеко за пределами Москвы. Авангард Мюрата с 24 сентября расположился, наблюдая за русской армией, недалеко от Тарутина на реке Чернишне (приток Нары) в 90 км от Москвы. Группировка состояла из следующих частей: 5-й корпус Понятовского, две пехотных и две кавалерийских дивизии, все 4 кавалерийских корпуса Наполеона. Общая численность группировки, согласно армейским ведомостям на 20 сентября, насчитывала 26 540 человек (по данным Шамбре); сам Шамбре, учитывая потери за предшествующий месяц, оценил силы авангарда к 18 октября в 20 тысяч. Авангард имел сильную артиллерию в 197 пушек, которые, по словам Клаузевица, «скорее обременяли авангард, чем могли быть ему полезны». Фронт и правый фланг растянутого расположения Мюрата были прикрыты реками Нарой и Чернишней, левый фланг выходил на открытое место, где только лес отделял французов от русских позиций. Противоборствующие армии соседствовали некоторое время без боевых столкновений. Из записок А. П. Ермолова: «Гг. генералы и офицеры съезжались на передовых постах с изъявлениям вежливости, что многим было поводом к заключению, что существует перемирие.» В таком положении обе стороны оставались две недели. - Тарле Е. В. Наполеон. - М.: Госиздат, 1941. - С. 304, 305. Партизаны сообщили, что Мюрат на случай нападения не имел подкреплений ближе чем в Москве. Было решено атаковать французов, использовав удачную диспозицию, и разгромить Мюрата.

Накануне боя

План атаки разработал генерал-от-кавалерии Беннигсен, начальник главного штаба у Кутузова. К левому флангу французов почти вплотную подходил большой лес, что давало возможность скрытно приблизиться к их расположению. Эту особенность было решено использовать. Армия по плану атаковала двумя частями. Одна, под личным командованием Беннигсена, должна была скрытно через лес обойти…

Итог

Победа русской армии

Противники

Российская империя

Франция

Командующие Силы сторон Потери

Отечественная война 1812 года

Тарутинский бой - сражение, состоявшееся 6 октября (18 октября) 1812 года в районе села Тарутино Калужской области между русскими войсками под командованием фельдмаршала Кутузова и французскими войсками маршала Мюрата . Бой также называется битвой под рекой Чернишнею , Тарутинским манёвром или сражением в Винково .

Победа при Тарутине была первой победой русских войск в Отечественной войне 1812 года . Успех укрепил дух русской армии, перешедшей в контрнаступление.

Предыстория

«Гг. генералы и офицеры съезжались на передовых постах с изъявлениям вежливости, что многим было поводом к заключению, что существует перемирие.»

В таком положении обе стороны оставались две недели.

Остальные корпуса под командованием Милорадовича должны были сковать боем правый фланг французов. Отдельный отряд генерал-лейтенанта Дорохова по плану должен перерезать Мюрату пути отхода на Старой Калужской дороге в районе села Вороново. Главнокомандующий Кутузов оставался с резервами в лагере и осуществлял общее руководство.

Сражение могло кончиться несравненно с большею для нас выгодою, но вообще мало было связи в действии войск. Фельдмаршал, уверенный в успехе, оставался при гвардии, собственными глазами не видал; частные начальники распоряжались по произволу. Огромное количество кавалерии нашей близко к центру и на левом крыле казалось более собранным для парада, красуясь стройностию более, нежели быстротою движения. Можно было не допустить неприятеля соединить рассеянную по частям его пехоту, обойти и стать на пути его отступлению, ибо между лагерем его и лесом было немалое пространство. Неприятелю дано время собрать войска, свезти с разных сторон артиллерию, дойти беспрепятственно до лесу и пролегающею чрез него дорогою отступить чрез селение Вороново. Неприятель потерял 22 орудия, до 2000 пленных, весь обоз и экипажи Мюрата, короля неаполитанского. Богатые обозы были лакомою приманкою для наших казаков: они занялись грабежом, перепились и препятствовать неприятелю в отступлении не помышляли.

Цель Тарутинского боя не была достигнута полностью, но её результат оказался успешным, и ещё большее значение имел успех для подъёма духа русских войск. Прежде в ходе войны ни в одном сражении у любой из сторон (даже при Бородино) не было такого количества захваченных пушек, как в этом - 36 или 38 орудий. В письме царю Александру I Кутузов сообщает о 2 500 убитых французах, 1 000 пленных, и ещё 500 пленных на следующий день взяли казаки при преследовании. Свои потери Кутузов оценил в 300 убитых и раненых . Клаузевиц подтверждает французские потери в 3-4 тысячи солдат. Два генерала Мюрата погибли (Дери и Фишер). На другой день после сражения на русские посты передали письмо от Мюрата с просьбой выдать тело генерала Дери, начальника личной гвардии Мюрата. Просьбу удовлетворить не смогли, так как тело не отыскали.

В воспоминание победы, одержанной над французами, владелец Тарутина граф С. П. Румянцев освободил 745 крестьян от крепостной зависимости в 1829 г., обязав их поставить памятник на поле битвы.

Напишите отзыв о статье "Тарутинский бой"

Примечания

Ссылки

• , статья Кожевникова А. А. из сборника 1912 г.

Отрывок, характеризующий Тарутинский бой

Кутузов занимал небольшой дворянский замок около Остралиц. В большой гостиной, сделавшейся кабинетом главнокомандующего, собрались: сам Кутузов, Вейротер и члены военного совета. Они пили чай. Ожидали только князя Багратиона, чтобы приступить к военному совету. В 8 м часу приехал ординарец Багратиона с известием, что князь быть не может. Князь Андрей пришел доложить о том главнокомандующему и, пользуясь прежде данным ему Кутузовым позволением присутствовать при совете, остался в комнате.
– Так как князь Багратион не будет, то мы можем начинать, – сказал Вейротер, поспешно вставая с своего места и приближаясь к столу, на котором была разложена огромная карта окрестностей Брюнна.
Кутузов в расстегнутом мундире, из которого, как бы освободившись, выплыла на воротник его жирная шея, сидел в вольтеровском кресле, положив симметрично пухлые старческие руки на подлокотники, и почти спал. На звук голоса Вейротера он с усилием открыл единственный глаз.
– Да, да, пожалуйста, а то поздно, – проговорил он и, кивнув головой, опустил ее и опять закрыл глаза.
Ежели первое время члены совета думали, что Кутузов притворялся спящим, то звуки, которые он издавал носом во время последующего чтения, доказывали, что в эту минуту для главнокомандующего дело шло о гораздо важнейшем, чем о желании выказать свое презрение к диспозиции или к чему бы то ни было: дело шло для него о неудержимом удовлетворении человеческой потребности – .сна. Он действительно спал. Вейротер с движением человека, слишком занятого для того, чтобы терять хоть одну минуту времени, взглянул на Кутузова и, убедившись, что он спит, взял бумагу и громким однообразным тоном начал читать диспозицию будущего сражения под заглавием, которое он тоже прочел:
«Диспозиция к атаке неприятельской позиции позади Кобельница и Сокольница, 20 ноября 1805 года».
Диспозиция была очень сложная и трудная. В оригинальной диспозиции значилось:
Da der Feind mit seinerien linken Fluegel an die mit Wald bedeckten Berge lehnt und sich mit seinerien rechten Fluegel laengs Kobeinitz und Sokolienitz hinter die dort befindIichen Teiche zieht, wir im Gegentheil mit unserem linken Fluegel seinen rechten sehr debordiren, so ist es vortheilhaft letzteren Fluegel des Feindes zu attakiren, besondere wenn wir die Doerfer Sokolienitz und Kobelienitz im Besitze haben, wodurch wir dem Feind zugleich in die Flanke fallen und ihn auf der Flaeche zwischen Schlapanitz und dem Thuerassa Walde verfolgen koennen, indem wir dem Defileen von Schlapanitz und Bellowitz ausweichen, welche die feindliche Front decken. Zu dieserien Endzwecke ist es noethig… Die erste Kolonne Marieschirt… die zweite Kolonne Marieschirt… die dritte Kolonne Marieschirt… [Так как неприятель опирается левым крылом своим на покрытые лесом горы, а правым крылом тянется вдоль Кобельница и Сокольница позади находящихся там прудов, а мы, напротив, превосходим нашим левым крылом его правое, то выгодно нам атаковать сие последнее неприятельское крыло, особливо если мы займем деревни Сокольниц и Кобельниц, будучи поставлены в возможность нападать на фланг неприятеля и преследовать его в равнине между Шлапаницем и лесом Тюрасским, избегая вместе с тем дефилеи между Шлапаницем и Беловицем, которою прикрыт неприятельский фронт. Для этой цели необходимо… Первая колонна марширует… вторая колонна марширует… третья колонна марширует…] и т. д., читал Вейротер. Генералы, казалось, неохотно слушали трудную диспозицию. Белокурый высокий генерал Буксгевден стоял, прислонившись спиною к стене, и, остановив свои глаза на горевшей свече, казалось, не слушал и даже не хотел, чтобы думали, что он слушает. Прямо против Вейротера, устремив на него свои блестящие открытые глаза, в воинственной позе, оперев руки с вытянутыми наружу локтями на колени, сидел румяный Милорадович с приподнятыми усами и плечами. Он упорно молчал, глядя в лицо Вейротера, и спускал с него глаза только в то время, когда австрийский начальник штаба замолкал. В это время Милорадович значительно оглядывался на других генералов. Но по значению этого значительного взгляда нельзя было понять, был ли он согласен или несогласен, доволен или недоволен диспозицией. Ближе всех к Вейротеру сидел граф Ланжерон и с тонкой улыбкой южного французского лица, не покидавшей его во всё время чтения, глядел на свои тонкие пальцы, быстро перевертывавшие за углы золотую табакерку с портретом. В середине одного из длиннейших периодов он остановил вращательное движение табакерки, поднял голову и с неприятною учтивостью на самых концах тонких губ перебил Вейротера и хотел сказать что то; но австрийский генерал, не прерывая чтения, сердито нахмурился и замахал локтями, как бы говоря: потом, потом вы мне скажете свои мысли, теперь извольте смотреть на карту и слушать. Ланжерон поднял глаза кверху с выражением недоумения, оглянулся на Милорадовича, как бы ища объяснения, но, встретив значительный, ничего не значущий взгляд Милорадовича, грустно опустил глаза и опять принялся вертеть табакерку.
– Une lecon de geographie, [Урок из географии,] – проговорил он как бы про себя, но довольно громко, чтобы его слышали.
Пржебышевский с почтительной, но достойной учтивостью пригнул рукой ухо к Вейротеру, имея вид человека, поглощенного вниманием. Маленький ростом Дохтуров сидел прямо против Вейротера с старательным и скромным видом и, нагнувшись над разложенною картой, добросовестно изучал диспозиции и неизвестную ему местность. Он несколько раз просил Вейротера повторять нехорошо расслышанные им слова и трудные наименования деревень. Вейротер исполнял его желание, и Дохтуров записывал.
Когда чтение, продолжавшееся более часу, было кончено, Ланжерон, опять остановив табакерку и не глядя на Вейротера и ни на кого особенно, начал говорить о том, как трудно было исполнить такую диспозицию, где положение неприятеля предполагается известным, тогда как положение это может быть нам неизвестно, так как неприятель находится в движении. Возражения Ланжерона были основательны, но было очевидно, что цель этих возражений состояла преимущественно в желании дать почувствовать генералу Вейротеру, столь самоуверенно, как школьникам ученикам, читавшему свою диспозицию, что он имел дело не с одними дураками, а с людьми, которые могли и его поучить в военном деле. Когда замолк однообразный звук голоса Вейротера, Кутузов открыл глава, как мельник, который просыпается при перерыве усыпительного звука мельничных колес, прислушался к тому, что говорил Ланжерон, и, как будто говоря: «а вы всё еще про эти глупости!» поспешно закрыл глаза и еще ниже опустил голову.
Стараясь как можно язвительнее оскорбить Вейротера в его авторском военном самолюбии, Ланжерон доказывал, что Бонапарте легко может атаковать, вместо того, чтобы быть атакованным, и вследствие того сделать всю эту диспозицию совершенно бесполезною. Вейротер на все возражения отвечал твердой презрительной улыбкой, очевидно вперед приготовленной для всякого возражения, независимо от того, что бы ему ни говорили.
– Ежели бы он мог атаковать нас, то он нынче бы это сделал, – сказал он.
– Вы, стало быть, думаете, что он бессилен, – сказал Ланжерон.
– Много, если у него 40 тысяч войска, – отвечал Вейротер с улыбкой доктора, которому лекарка хочет указать средство лечения.
– В таком случае он идет на свою погибель, ожидая нашей атаки, – с тонкой иронической улыбкой сказал Ланжерон, за подтверждением оглядываясь опять на ближайшего Милорадовича.
Но Милорадович, очевидно, в эту минуту думал менее всего о том, о чем спорили генералы.
– Ma foi, [Ей Богу,] – сказал он, – завтра всё увидим на поле сражения.
Вейротер усмехнулся опять тою улыбкой, которая говорила, что ему смешно и странно встречать возражения от русских генералов и доказывать то, в чем не только он сам слишком хорошо был уверен, но в чем уверены были им государи императоры.
– Неприятель потушил огни, и слышен непрерывный шум в его лагере, – сказал он. – Что это значит? – Или он удаляется, чего одного мы должны бояться, или он переменяет позицию (он усмехнулся). Но даже ежели бы он и занял позицию в Тюрасе, он только избавляет нас от больших хлопот, и распоряжения все, до малейших подробностей, остаются те же.
– Каким же образом?.. – сказал князь Андрей, уже давно выжидавший случая выразить свои сомнения.
Кутузов проснулся, тяжело откашлялся и оглянул генералов.
– Господа, диспозиция на завтра, даже на нынче (потому что уже первый час), не может быть изменена, – сказал он. – Вы ее слышали, и все мы исполним наш долг. А перед сражением нет ничего важнее… (он помолчал) как выспаться хорошенько.
Он сделал вид, что привстает. Генералы откланялись и удалились. Было уже за полночь. Князь Андрей вышел.

Военный совет, на котором князю Андрею не удалось высказать свое мнение, как он надеялся, оставил в нем неясное и тревожное впечатление. Кто был прав: Долгоруков с Вейротером или Кутузов с Ланжероном и др., не одобрявшими план атаки, он не знал. «Но неужели нельзя было Кутузову прямо высказать государю свои мысли? Неужели это не может иначе делаться? Неужели из за придворных и личных соображений должно рисковать десятками тысяч и моей, моей жизнью?» думал он.
«Да, очень может быть, завтра убьют», подумал он. И вдруг, при этой мысли о смерти, целый ряд воспоминаний, самых далеких и самых задушевных, восстал в его воображении; он вспоминал последнее прощание с отцом и женою; он вспоминал первые времена своей любви к ней! Вспомнил о ее беременности, и ему стало жалко и ее и себя, и он в нервично размягченном и взволнованном состоянии вышел из избы, в которой он стоял с Несвицким, и стал ходить перед домом.
Ночь была туманная, и сквозь туман таинственно пробивался лунный свет. «Да, завтра, завтра! – думал он. – Завтра, может быть, всё будет кончено для меня, всех этих воспоминаний не будет более, все эти воспоминания не будут иметь для меня более никакого смысла. Завтра же, может быть, даже наверное, завтра, я это предчувствую, в первый раз мне придется, наконец, показать всё то, что я могу сделать». И ему представилось сражение, потеря его, сосредоточение боя на одном пункте и замешательство всех начальствующих лиц. И вот та счастливая минута, тот Тулон, которого так долго ждал он, наконец, представляется ему. Он твердо и ясно говорит свое мнение и Кутузову, и Вейротеру, и императорам. Все поражены верностью его соображения, но никто не берется исполнить его, и вот он берет полк, дивизию, выговаривает условие, чтобы уже никто не вмешивался в его распоряжения, и ведет свою дивизию к решительному пункту и один одерживает победу. А смерть и страдания? говорит другой голос. Но князь Андрей не отвечает этому голосу и продолжает свои успехи. Диспозиция следующего сражения делается им одним. Он носит звание дежурного по армии при Кутузове, но делает всё он один. Следующее сражение выиграно им одним. Кутузов сменяется, назначается он… Ну, а потом? говорит опять другой голос, а потом, ежели ты десять раз прежде этого не будешь ранен, убит или обманут; ну, а потом что ж? – «Ну, а потом, – отвечает сам себе князь Андрей, – я не знаю, что будет потом, не хочу и не могу знать: но ежели хочу этого, хочу славы, хочу быть известным людям, хочу быть любимым ими, то ведь я не виноват, что я хочу этого, что одного этого я хочу, для одного этого я живу. Да, для одного этого! Я никогда никому не скажу этого, но, Боже мой! что же мне делать, ежели я ничего не люблю, как только славу, любовь людскую. Смерть, раны, потеря семьи, ничто мне не страшно. И как ни дороги, ни милы мне многие люди – отец, сестра, жена, – самые дорогие мне люди, – но, как ни страшно и неестественно это кажется, я всех их отдам сейчас за минуту славы, торжества над людьми, за любовь к себе людей, которых я не знаю и не буду знать, за любовь вот этих людей», подумал он, прислушиваясь к говору на дворе Кутузова. На дворе Кутузова слышались голоса укладывавшихся денщиков; один голос, вероятно, кучера, дразнившего старого Кутузовского повара, которого знал князь Андрей, и которого звали Титом, говорил: «Тит, а Тит?»
– Ну, – отвечал старик.
– Тит, ступай молотить, – говорил шутник.
– Тьфу, ну те к чорту, – раздавался голос, покрываемый хохотом денщиков и слуг.
«И все таки я люблю и дорожу только торжеством над всеми ими, дорожу этой таинственной силой и славой, которая вот тут надо мной носится в этом тумане!»

Ростов в эту ночь был со взводом во фланкёрской цепи, впереди отряда Багратиона. Гусары его попарно были рассыпаны в цепи; сам он ездил верхом по этой линии цепи, стараясь преодолеть сон, непреодолимо клонивший его. Назади его видно было огромное пространство неясно горевших в тумане костров нашей армии; впереди его была туманная темнота. Сколько ни вглядывался Ростов в эту туманную даль, он ничего не видел: то серелось, то как будто чернелось что то; то мелькали как будто огоньки, там, где должен быть неприятель; то ему думалось, что это только в глазах блестит у него. Глаза его закрывались, и в воображении представлялся то государь, то Денисов, то московские воспоминания, и он опять поспешно открывал глаза и близко перед собой он видел голову и уши лошади, на которой он сидел, иногда черные фигуры гусар, когда он в шести шагах наезжал на них, а вдали всё ту же туманную темноту. «Отчего же? очень может быть, – думал Ростов, – что государь, встретив меня, даст поручение, как и всякому офицеру: скажет: „Поезжай, узнай, что там“. Много рассказывали же, как совершенно случайно он узнал так какого то офицера и приблизил к себе. Что, ежели бы он приблизил меня к себе! О, как бы я охранял его, как бы я говорил ему всю правду, как бы я изобличал его обманщиков», и Ростов, для того чтобы живо представить себе свою любовь и преданность государю, представлял себе врага или обманщика немца, которого он с наслаждением не только убивал, но по щекам бил в глазах государя. Вдруг дальний крик разбудил Ростова. Он вздрогнул и открыл глаза.

Уговоры

На протяжении нескольких недель недалеко от Тарутинского лагеря на страже русской армии стоял 20-тысячный авангард Мюрата. Все это время несколько генералов во главе с учеником светлейшего генерал-квартирмейстером Толем осаждали М.И.Кутузова предложениями организовать атаку на вражеский авангард. К середине октября чрезвычайно активный Толь успел провести ряд глубоких разведок, выяснить, что оборона в лагере Мюрата организована чрезвычайно беспечно, что караульных почти не выставляется, разведка не проводится, а фуража почти нет и лошади кавалерии обессилены. Сдавшись под напором своего окружения, фельдмаршал наконец согласился дать приказ к наступлению, которое было назначено на 17 октября, однако не состоялось, потому в Тарутинском лагере умудрились потерять генерала Ермолова, не вручили ему вовремя диспозицию и утром 17 числа Кутузов не нашел никого на обозначенных Толем местах. Старый полководец был в гневе, разбранил своих штабных офицеров, отставил Ермолова от службы (потом, правда, остыв, вернул), а общее наступление приказал начать на следующий день, поручив командование своему заклятому врагу генералу Беннигсену.

Скрытая интрига

Кутузов изначально был против этого сражения, придерживаясь тактики постепенного истощения противника и его уничтожения без использования основной армии, поэтому, даже согласившись на атаку мюратовского авангарда, он не преследовал каких-то тактических или стратегических целей, а скорее давал застоявшейся армии шанс попробовать свои силы в заведомо выигрышном сражении, не втягивая в нее большие массы войска. Одновременно с тем старый царедворец Кутузов решал еще одну свою проблему: выведение из строя все время интриговавшего против него Беннигсена. Назначив этого генерала командовать войсками, он все же не давал ему полной власти и вопрос о возможном подкреплении, а также о занятии позиций по окончанию сражения оставлял в своей власти.

Ход сражения

Наступление началось 18 (6) октября. Войска правого крыла были разделены на три колонны. 1-й командовал генерал В.В. Орлов Денисов, 2-й - генерал К.Ф. Багговут, а 3-й - генерал А.И. Остерман-Толстой. К месту боя они пробирались через леса, обмотав оружие полотенцами и вообще издавая как можно меньше звуков.

Около 7 часов утра казаки 1-й колонны атаковали французов, застигнутых врасплох, и обратили их в бегство. Однако вскоре к месту сражения прибыл Мюрат, и под его руководством во французских рядах снова была восстановлена дисциплина. Воодушевленные личным примером Мюрата, французские кирасиры и карабинеры остановили фронтальные атаки, в то время как пехота Клапареда атаковала русских казаков, зашедших в тыл французам, и вынудила их отступить.

Один из свидетелей этого сражения вспоминал потом: «Король Мюрат немедленно бросился к атакованному пункту и своим присутствием духа и мужеством приостановил начавшееся наступление. Он бросался на все биваки, собирал всех попадавшихся ему всадников и, как только успевал набрать таковых эскадрон, так мгновенно бросался с ними в атаку. Наша кавалерия обязана своим спасением именно этим последовательным и повторенным атакам, которые, остановив неприятеля, дали войскам время и возможность осмотреться, собраться и пойти на неприятеля».

В решающий момент сражения в бой была брошена 2-ая колонна, но в самом начале атаки выстрелом французской артиллерии был убит ее командир генерал К.Ф. Багговут, после чего наступление колонны было остановлено.

К 13 часам, несмотря на постоянные просьбы Беннигсена о высылке подкрепления, по приказу Кутузова общее наступление русских войск было остановлено, а в 16 часов войска вернулись в Тарутинский лагерь, не только не выполнив главной задачи - уничтожения французского авангарда, но и уступив свою позицию.

Ловушка захлопнулась

Контуженный в ходе этого сражения Леонтий Леонтьевич Беннигсен был в бешенстве, в письме своей жене 22 октября он писал: «Я не могу опомниться! Какие могли бы быть последствия этого прекрасного, блестящего дня, если бы я получил поддержку... Тут, на глазах всей армии, Кутузов запрещает отправить даже одного человека мне на помощь, это его слова. Генерал Милорадович, командовавший левым крылом, горел желанием приблизиться, чтобы помочь мне,— Кутузов ему запрещает... Можешь себе представить, на каком расстоянии от поля битвы находился наш старик! Его трусость уже превосходит позволительные для трусов размеры, он уже при Бородине дал наибольшее тому доказательство, поэтому он и покрыл себя прозрением и стал смешным в глазах всей армии… Представляешь ли ты себе мое положение, что мне нужно с ним ссориться всякий раз, когда дело идет о том, чтобы сделать один шаг против неприятеля, и нужно выслушивать грубости от этого человека!»

Кутузов же в свою очередь еще в ходе сражения заявил, что «если не умели мы поутру взять Мюрата живым и прийти вовремя на места, то преследование будет бесполезно. Нам нельзя отдаляться от позиции» . Так или иначе в результате этого сражения он достиг своей главной цели: вывел из себя «проклятого немца» и заставил того накатать такую кляузу императору, после которой очевидно нужно было уже убирать одного из противников из командования. Император просто переслал донос Беннигсена главнокомандующему и тот со спокойной душой выслал его из армии. Победа Кутузова была безоговорочной, антикутузовская клика начала разваливаться на глазах.

Для французов последствия Тарутинского сражения были куда серьезнее. Как писал в своих заметках Роос, «этот… лагерь на речке Чернишне, у деревни Тетеринки, где стояла наша дивизия и я с последним остатком нашего полка, был конечным пунктом нашего трудного похода вглубь России, и 18 октября было тем днем, когда мы вынуждены были начать отступление» . После получения известий об этом сражении Наполеон окончательно принимает решение о выходе из Москвы.

Твитнуть

Хроника дня: Тарутинское и Полоцкое сражения

Утром войска подошли к позиции, на которой расположился французский авангард. Но вовремя подоспели лишь войска правого крыла, которым командовал Л.Л. Беннингсен. Войска же левого крыла под командованием М.А. Милорадовича задержались и на рассвете лишь вышли из Тарутино.

Тем не менее, утром войска правого крыла атаковали французов. Произошло Тарутинское сражение . Наполеон, узнав о нем, принял окончательное решение оставить Москву. Французские войска начали выходить из города.

Второе Полоцкое сражение. День первый

На рассвете колонна Берга стала разворачиваться восточнее Полоцка, заняв позицию на широком фронте от р. Полота до Западной Двины. В это время колонна Яшвиля, оттеснив швейцарские полки дивизии Мерля, к 10 часам вышла к Полоцку с северной стороны и перекрыла дороги на Дисну и Себеж. В 11 часов утра, когда левый фланг Берга почти уперся в Западную Двину, несколько эскадронов французской легкой кавалерии предприняли атаку, захватили батарею 27-й легкой роты, но были остановлены отличившимся в тот день Могилевским пехотным полком.

Берг предпринял контратаку, перешедшую в общее наступление русских войск. Русские овладели позицией французов за Воловьим озером, но дальше продвинуться им не удалось из-за огня французской артиллерии. Около часа колонна Берга по приказу Витгенштейна простояла под огнем, ожидая решительных действий от колонны Яшвиля, но была вынуждена отойти. Около 14 часов французские кирасиры предприняли еще одну атаку колонны Берга, но и она была остановлена. После этого Витгенштейн вновь приказал Яшвилю поддержать атаку Берга, но и на этот раз войска Яшвиля не сдвинулись с места. Из-за ошибок адъютантов Яшвиль получил приказ атаковать лишь после 15 часов. Его колонна атаковала с правого фланга в обход неприятельских редутов, подошла к оврагу рядом с Западной Двиной, но была остановлена огнем французской артиллерии. Так как к этому времени Берг уже вывел свои войска из-под обстрела, Яшвиль отдал войскам приказ вернуться на позиции.

К вечеру обе армии остались на прежних позициях.

Персона: Карл Федорович Багговут (1761-1812)

Карл Федорович происходил из рода эстляндских дворян. В 1779 г. отец его купил для сына патент на чин капитана войск маркграфа Аншпах-Байретского, Багговут был принят на российскую службу с чином подпоручика сначала в Тобольский пехотный полк, из которого перешел во 2-й батальон Финляндского егерского корпуса.

Первые боевые действия, в которых участвовал Багговут, было усмирение крымских татар и Вторая турецкая война, в которой он служит в составе сибирского гренадерского полка. С польской кампанией связан показательный эпизод, характеризующий Багговута: в ночь на Пасху 1794 г. случилось восстание варшавских жителей под названием «варшавяне заутрене», поляки стали убивать безоружных русских. Багговут не растерялся и с горсткой храбрецов пробился сквозь толпу поляков. Багговут также участвовал в сражении при Мацеиовицах и в штурме Праги. В 1800 г. он ненадолго уходил в отставку, с воцарением Александра был назначен шефом 4-го егерского полка, в каковом он и прослужил последние 12 лет своей жизни

В кампанию 1806 г. Багговут приобрел известность храбрейшего генерала в сражении под Пултуском, за что получил орден Св. Георгия 3-й ст. В 1807 г. он подтвердил свою славу в сражениях при Прейсиш-Эйлау (был контужен в грудь), при Гейльсберге, под Фридландом (получил сильную контузию). В 1808 г. Багговут принимал участие в Финляндской кампании 1808 г., командуя войсками на берегу Ботнического залива, одержал несколько побед, отличился при обороне г.Або.

В Отечественную войну Багговут командовал 2-м пехотным корпусом в армии Барклая де Толли. Во время Бородинского сражения его корпус сражался на правом фланге, затем был переведен на левый в район Утиц, где Багговут принял командование над всеми войсками на участке после смертельного ранения генерала Н.А. Тучкова. За мужество и отвагу, проявленные при Бородине, он был награжден орденом Св. Александра Невского. Но увы! - этот орден ему не суждено было получить. В роковом для него Тарутинском сражении 18 (6) октября он командовал колонной, составленной из двух корпусов. В начале боя Багговут возглавил передовые полки - но одним из первых выстрелов французской батареи был убит. Похоронен он в Лаврентьевском монастыре, г. Калуга.

Персона: Егор Семенович Стулов
Герасим Курин



Тарутинский манёвр под руководством генерала-фельдмаршала Михаила Кутузова является одной из выдающихся стратегий в российском военном деле. Данный манёвр был произведён в период Отечественной войны 1812 года по направлению от столицы Российского государства к селу Тарутино, что в 80 километрах от Москвы, на территории нынешней Калужской области, с 5 по 21 сентября по старому стилю.

Вконтакте

Тарутинский маневр: википедия

Согласно электронной энциклопедии, тарутинский манёвр – это стратегия, которую подготовил Кутузов с целью получения дополнительного времени для подготовки к сражению с армией французов. Армия французов здесь одержала поражения, а русские добились первой победы в войне 1812 года и сумели перейти в контрнаступление.

Что является причиной Отечественной войны 1812 года ?

Французская революция завершилась восхождение на императорский престол , что негативно сказалось на отношениях между Россией и Францией. Эти отношения испортились по нескольким причинам:

1. Александр I боялся, что подобная революция вспыхнет и в России;
2. Агрессивная политика Наполеона по отношению к некоторым странам Европы, а, в частности, к Англии, с которой Российская империя была союзницей.

Некогда две дружественные державы, Россия и Франция, теперь оказались на поле боевого сражения в качестве противников.

К началу 1812 года вся европейская территория (кроме Англии) была завоёвана Наполеоном I, и только Российская империя продолжала свою независимую от других внешнюю политику , а также торговые связи с Англией, хотя это и противоречило заключённому ранее Тильзитскому соглашению, где самым важным условием значилась континентальная блокада против Англии. Однако свои торговые отношения Россия и Англия поддерживали теперь через другие европейские страны, что соответствовало условиям этой блокады, но Наполеона данный факт все равно очень злил.

Независимая политика Российской империи разрушала планы императора Франции о мировом господстве, поэтому война между этими государствами была неминуема. Французский император рассчитывал нанести России сокрушительный удар уже при первом сражении и заставить Александра I плясать под его дудку.

Действия, подтолкнувшие к разработке тарутинского манёвра

Сражение под Бородином дало понять российской армии, что столицу государства при помощи оставшихся сил удержать не представляется возможным. Тогда Кутузов нарисовал на карте план, согласно которому необходимо было:

• оторваться от армии французов;
• препятствовать прохождению армии противника в южные широты страны, где располагались большие запасы продовольствия;
• постараться уничтожить коммуникации армии Наполеона и подготовится к контрнаступлению.

Военный совет в Филях постановил, что необходимо уходить из Москвы и разработать пути отхода российской армии. Было решено отходить в сторону Рязани.

Подготовка и совершение тарутинского манёвра

Когда армия переправилась через Москва-реку, Кутузов отдал приказ основным силам двигаться на запад, а по Рязанской дороге отправились обозы, охраняемые казаками, они-то и увели армию французов за собой. Казаки ещё дважды «подделывали» отступление и уводили наполеоновскую армию за собой по тульской и каширской дороге. Таким образом, французы не имели представления о том, куда на самом деле двигаются российские войска.

7 сентября основные силы российской армии подобрались к Подольску, а через пару дней уже находились вблизи деревни Красная Парха, здесь же был разбит лагерь и русские войска обосновались в нём до 14 сентября.

Наполеон начал подозревать, что командование российской армией хочет совершить внезапный удар, поэтому было приказано бросить все силы на поиски основной силы русской армии. Дивизии под командованием Дельзона, Нея, Даву бы направлены на северные, южные и восточные направления от Москвы, а войска Мюрата, Бессьера и Понятовского обследовали каждый уголок южнее столицы. И лишь 14 сентября французы, а точнее войска Мюрата, смогли обнаружить российские войска у Подольска.

Такая позиция армии Российской империи была удобной для сражения, если вдруг войска, под командованием французских военачальников решать напасть. Однако, если бы наполеоновская армия решила вступить в боевые действия, то Бонапарт смог бы в короткие сроки подвести подкрепление к Подольску, поэтому Кутузов принял решение «отодвинуть» войска подальше к Красной Пархе. Возле самого Подольска расположились лишь немногочисленные боевые посты российской армии.

В сторону столицы были направлены передовые войска генерала Милорадовича, отряд под руководством Раевского, а также партизанские отряды. Отступая, эти войска сожгли все переправы.

Марш российской армии помогали совершать и крестьяне, которые совместно с казаками нападали на передовые разведывательные войска французов, тем самым принося серьёзный ущерб противнику.

После обнаружения французами направления отхода российской армии, Кутузов приказал в ночное время суток переместиться войскам по реке Нара в сторону Тарутино.

Укрепление позиций возле села Тарутино

Возле села Тарутино лагерь российской армии простоял с 21 сентября по 11 октября (эти даты указаны по старому стилю). Этот лагерь расположился на очень выгодной позиции , с которой можно было наблюдать за всеми дорогами, ведущими из Москвы.

Лагерь с фронта и левого фланга защищали реки, на берегах которых также были сооружены дополнительные земляные укрепления. Тыл лагеря прикрывал лес, где были подготовлены завалы и засеки.

В Тарутинском лагере произошла реорганизация армии: произошло поступление дополнительных сил, нового вооружения и боеприпасов, пополнены продовольственные запасы , разработан план наступательных действий, в сторону вражеской армии были направлены партизанские отряды. Численность конницы резко возросла, поскольку планировался контрудар, многие солдаты прошли боевую подготовку.

Вступившая в Москву наполеоновская армия попала в ловушку, поскольку столицу окружили партизанские казачьи и крестьянские отряды, а южные рубежи России защищала заново укомплектованная армия Российской империи.

Значение марш-манёвра в Отечественной войне 1812 года

Продуманный и превосходно совершённый манёвр позволил не только запутать армию Наполеона и выгадать время для подготовки оборонительных мероприятий, но и разработать план контрудара. Кроме того, Кутузов смог уберечь от нападения французов южное побережье, за счёт чего отечественная армия смогла усилить свою мощь. Помимо того, Тульский оружейный завод и Калужская база снабжения все так же оставались нетронутыми войсками французов и обеспечивали запасами собственную армию.

Благодаря этому Кутузов сохранил связь с войсками Чичагова и Тормасова, которые заняли оборонительные позиции возле Петербурга. Им был придуман блестящий план того, как можно взять наполеоновскую армию в окружение и впоследствии полностью разгромить её.

6 октября Кутузов принял решение атаковать войска Мюрата, которые также разбили свой лагерь неподалёку от Тарутино. Войска этого командующего полностью не удалось разбить, так как большая их часть решила отступать.

Увидев усилившуюся мощь российской армии, французский император принял решение не нападать на Петербург, освободить столицу и начать отступление по дороге через Смоленск, то есть через те районы, которые уже разорили боевые действия.